Коля возвращался с работы злым, увидел на крыльце у двери собаку и пнул ее ногой, она завизжала, я выбежала, а он говорит: «Чего она на дороге разлеглась?». Тогда я твердо решила, что стоит покинуть его – этого черствяка, и покинули и не жалеем. Выздоровело мое животное и опять стало «летать» за транспортом. И опять стала работать на полях, в то время мы были отдельно от семьи Николая. Его дети иногда прибегали к нам. Играли с Ладой и с нашим Геной. Коля часто проезжал мимо окон на своем велосипеде, в своей симпатичной пятнисто-защитной кепке, что так украшала его лицо, а я лишь долго смотрела ему вслед и мечтала, что зайдет проведать. Лада никогда не гавкала на него, знала, любила, прощала.
Коля был моей последней любовью, которая охватила меня с первого взгляда. Уже дома на родине я родила его дочь Анжелочку, нам удалось еще несколько лет переписываться с ним.
Он просил девочку не отстранять от него, и я все десять лет воспитывала ее с незримым папой.
Фотографию, где он со своими детьми я запрятала по дальше. Дети так и не видели меньшие. Это уберегает их от лишних стрессов. Я рассказывала ей об отце. Она любит его.