Когда мы лежали в больнице после падения Богдана с пятого этажа, мы познакомились с Николаем.
Проходя мимо интенсивной палаты, я увидела человека. Он громко звал на помощь. Подошла, позвала медсестру. Также я успела потом с ним поговорить. Он поведал мне, что живет в районе. Вечером еще работал, нужно было закончить дела на крыше. Упал со второго этажа, рукой застрял в заборе. Сломал таз. Вот и получилась производственная травма. Через неделю при мне приехали навестить его начальники по работе, привезли колбасу, куриные бульоны, чай, сахар, денег не лечение и мелочи.
Жена его (сожительница) осталась в его доме. За все время ни разу не явилась. Ему нужны были прокладки, уход, питание. Когда мы ушли уже из больницы, еще пару месяцев проведывали 45-летнего Николая. Парализованные ноги были беспомощны. Он брился, я подстригала его, брила, когда навещала. Забрать домой этого никому ненужного человека я не могла. Старший мой сын регулярно возил ему наши «бледные» супчики. Однажды всю еду привез обратно, оказалось, что Николай умер.
Горевала я как по родственнику. Ругала себя, что не забрала домой. С болью в сердце мы съели тот обед. Лечащий доктор объяснил, что в его случае смерть была неизбежной.
Но где была его жена? Он так ее ждал!
В больнице он провел больше трех месяцев.
Жены и сожительницы, ваши мужья и сожители не звери, они – люди, их нельзя оставлять в беде!…
Жил в Крыму в нашем районе симпатичный, добрый, сильный, высокий Николай – и нет его…