Все годы жизни я дружу с мурлявками. Они чуют меня, чужие сидят на руках, лижут пальцы! Приду в чужой дом – кошки все со мной общаются. И лишь которые посторонятся. В моем подъезде живет кот Василий. Его дверь рядом. Старый добрый кот опасается, пугливый. Сидит на перила. Я к нему руки – он убегает. Понемногу приучила его. Теперь глажу, беру на руки, уже не убегает, если поднимаюсь с сумками или велосипедом на этаж. Вырос он со своим большим белым псом Булькой. Когда мы заехали, соседка Нелля предупредила: «вы с ними осторожней, может укусить». Стороной обходили. После познакомились. Стала я его по морде гладить, говорить с ним. На огороде он сторожевую работу вел. Ночами гуляет по тропинкам, ничего хозяевам не вытопчет. И вор не идет. Проходя мимо, я с ним здороваюсь. Уходя, прощаюсь.
Они как люди, только говорить не умеют. А какие умные! Сам заходит в подъезд, открывает лапой двери, которые на пружине. Сам выходит. Бывало, выгонит его хозяйка на улицу, сидит, ждет пока кто-то дверь откроет.
Преданно лежит под дверью хозяев. Я тогда подойду и жалею его. А столько обиды в глазах! Надо внимательно в их глаза смотреть: там и радость и печаль, тоска и боль, злость… И выражение морды. Они у них как наши лица. Выдают довольство и недовольство, и все, что только может чувствовать этот зверь.
На первом этаже у пенсионерки Валентины живут кошка Фрося и кот Барсик. Фрося, девочка дружелюбная. А вот старый кот – не избалованный, дикий.
Хозяйка не позволяет ему быть в комнатах. Их место на кухне, и во дворе. Кот был настолько диким, совсем не подпускал к себе. Но голод – не тетка. При мне Валентина уже третью зиму уезжает к родным в Россию, греется и помогает нянчить ребенка. А ее коты остаются на улице. Мерзнут, простывают, у Фроси частенько на морде лишай появляется. Лечу ее йодом. Ходит белая кошечка с подкрашенной мордой и ушами. Родственница Валентины каждый день приносит котам теплую еду. Лютой зимой замерзала вода в баночке. Ставили ее на втором этаже, я подливаю, меняю.
На моем коврике постель для желающих. Ставила коробку, и мой котеночек спал с Фроськой, грея друг друга. Кошечка была очень малых размеров, почти дюймовочкой, как карлик. Были у нее даже детки. Любит спать под моим одеялом. Сколько спит, столько и мурчит.
Барсик начал доверять. Как и пса Бульку, я угощала его чем-нибудь. Когда совсем замерзал – приходил и жалобно просился войти. Тогда я его впускала. Такой шкодник, что-нибудь со стола стянет. Я ругала его, наказывала, выгоняла веником. Он такой зубатый, рычит, шерсть дыбом ставит… Стала его поглаживать, разрешает, а после как фыркнет, что аж сердце в пятки. В эту третью зиму это уже мой ручной кот, приручила, разбаловала. Ходит со мной белье вешать и снимать. Провожает, если ухожу в город, аж на поле. И Фрося так–же, Барсик знает фразу «нельзя брать», «Я тебе дам». И не лезет больше на стол. Если глажу его, мурлычет басом и головой во все стороны крутит, чтобы я ему за ухом погладила. И за другим ухом, и шейку и спинку.
Однажды, увлекшись нежностями, пострадала, куснул котяра. Я его ругать и палец с кровью показывать. А он виновато притих и давай палец облизывать. Кровь потом смыла, ранку прижгла и помирилась с ним. Теперь его веником не гоню. Беру на руки и выпускаю за дверь.
Однажды на улице взяла его к себе, он на плечи вылез, так и сидел, а я белье вешала. Цырковой трюк. Интересно видеть свои успехи и животного. Лютой зимой с тремя котами спала. Я их грела, они меня. Так и сдружились. Теперь Барсик уже не Барс, а мирный, ласковый котеночек. И трется об ноги – ну, такой родной. Вот только что будет говорить хозяйка по возвращении, о воспитании ее котов?
У соседки Аллы, женщины бывалых лет, есть Дашка. Верное животное всегда сидит под своей дверью. Редко, если замерзнет, спит у меня на втором этаже. Характер у нее горделивый. Что-то не по ней, то сразу фыркнет. Не то что Дашка – простушка. Эта пятнашка рыжая знает себе цену. Ну, в целом кошка хорошая. Мы с ней ладим, тоже мурлявочка. Всю ночь мурчит.
Плохо жить без хвостатых друзей.